Новый виток скандала вокруг бывшего директора МВФ: французская журналистка, обвинявшая Доминика Стросс-Кана в попытке изнасилования, собирается подать в суд.
Как раз в тот момент, когда соратники по партии Доминика Стросс-Кана (или DSK, как сокращают его имя Dominique Strauss-Kahn во Франции) поздравляют его со скорым освобождением из-под нью-йоркского ареста ввиду того, что следствие потеряло доверие к показаниям жертвы… Когда некоторые, как флаг, подняли теорию о заговоре против бывшего директора МВФ… Когда его сторонники, которых немало, стали требовать от французской, а особенно – североамериканской прессы взять обратно все их тяжкие обвинения, излившиеся на голову невиновного французского политика… именно тогда из тени вышла ещё одна предполагаемая жертва, решившая, что DSK не должен выйти сухим из воды.
Как написала «L’Express.fr» французская журналистка и писательница Тристан Банон решила выдвинуть обвинение в попытке изнасилования против того, кто всеми симпатизирующими социалистам рассматривается как фаворит на президентских выборах 2012 года. В опубликованном еженедельником заявлении, адвокат журналистки Давид Кубби заявил, что во вторник отправит официальную жалобу в суд.
«Мы с моей клиенткой приняли решение до событий 1 июля [день, когда судья Манхэттена обнародовал постановление об условном освобождении Стросс-Кана], если быть точным — в середине июня», — сказал адвокат журналистам агентства AFP. «Мне потребовалось некоторое время, потому что я не хотел стать инструментом в руках американского правосудия. Я не хочу (…) чтобы заявление моей клиентки связывалось с делом Нафиссату Диалло [горничной, обвинившей DSK в сексуальной агрессии и попытке изнасилования]», — заверил общественность Кубби.
После неожиданного виража, который совершило дело номера 2806 нью-йоркского «Софителя», обвинения, выдвинутые Банон, очень заинтересуют и адвокатов Нафиссату, и прокурора Нью-Йорка.
Французские адвокаты Стросс-Кана пригрозили адвокату журналистки встречным иском за клевету. Как говорится в их заявлении, DSK знал о намерении госпожи Тристан Банон представить жалобу против него. Действия, которые она инкриминируют их подзащитному, являются плодом её воображения, поэтому они заняты написанием встречного обвинения против Банон – в клевете.
Напомним, журналистка и писательница Тристан Банон, дочь ветерана руководства французской социалистической партии Анны Мансуре, 15 мая – на следующий после задержания Стросс-Кана на Манхэттене день, решила открыть имя политика, который в 2002 году сексуально домогался её во время интервью: Доминик Стросс-Кан! Девушка говорила об этом ещё в 2007 году, в телевизионном журнале 93 Faubourg Saint Honoré канала Paris Première. Тогда имя не было названо.
По её рассказу, когда ей было 23 года, Банон пришла брать интервью у известного политика в его парижской квартире, которая оказалась «квартирой холостяка». «Я включила диктофон, чтобы начать как можно раньше. Он попросил меня взять его за руку, потому что то, что он должен был поведать мне, было очень личным. После руки пошло объятие, потом немного больше, пока я не сказала ему остановится… Всё закончилось очень грубо. Мы боролись на полу, я надавала ему пощёчин и пинков, а он порвал мой бюстгальтер и пытался стащить с меня джинсы», — говорила она в выпуске тележурнала.
Тристан Банон предпочла не называть тогда имя агрессора, потому что «не хотела быть девушкой, которая имела проблемы с политиком», разъяснила она свою позицию, уже сейчас, интернет-порталу Agoravox. Кажется, Стросс-Кан был отцом её лучшей подруги и бывшим мужем её крёстной матери. Обвинять его было немного неуместно. Мать Банон, Анна Мансуре, месяц назад сказала сайту Rue89: «Я говорила об этом с Домиником, и он мне сказал, что тогда пробки перегорели».
После задержания бывшего главы МВФ в Нью-Йорке, Банон не хотела жаловаться, дабы её случай не шёл вместе с американским делом.
В это воскресенье Мансуре заявила газете «The New York Times», что испытала отвращение от ликования многих французских социалистов по поводу появления сомнений в американском деле, пошатнувшемся из-за потери доверия к показаниям служащей отеля, подавшей заявление в суд.